ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя о блудном сыне.

Память новомучеников и исповедников Российских.

Престольный праздник.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Когда сегодня, во дни праздников и духовного ликования, приводим мы в храм своих детей, причащаем их Святого Тела и Крови Спасителя нашего, отдаём ли мы себе отчёт в том, какая судьба, какая участь ждёт этих ангелов, этих маленьких христиан? Приблизительно сто, сто пятьдесят лет тому назад, когда русские матери-христианки крестили своих чад, когда причащали их, когда воспитывали их в вере и доверии Христу и Церкви, могли ли они знать, что придёт время, и старший, нераскаявшийся сын восстанет на Отца своего, восстанет на Церковь и, как некогда Каин, будет проливать кровь брата своего, и кровопролитие это окажется ни с чем не сравнимым в истории Церкви, в истории человечества?

Помним ли мы, к чему призваны?

“Тогда приступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него. Он сказал ей: чего ты хочешь? Она говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем.

Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем.

И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим”(Мф.20.20-24).

Мы призваны пить чашу Господню, мы призваны, раз уж мы назвали себя христианами, креститься, то есть погрузиться в то, во что погрузился наш Спаситель в безысходной тоске и одиночестве Гефсиманского сада. Мы призваны быть гонимыми и обижаемыми, нас, как тех невинных страдальцев, память которых мы празднуем сегодня, “будут гнать, предавая на сонмища и в темницы”.

Готовы ли мы к этому?

Я помню, как в недавние времена, когда за веру во Христа уже не убивали, но ещё показывали пальцами на христиан и “милосердно” отправляли их не в лагеря, а в психушки, мать одной моей знакомой девушки, когда узнала, что дочь её собирается идти в церковь, легла на пороге квартиры и сказала своей дочери: “Если через меня переступишь, тогда иди...” Она не была сумасшедшей, эта женщина. Она нутром чувствовала, что ожидает её любимое чадо на пути ко Христу. Эта мать, в отличие от всех нас, даже не читая Евангелия, знала, что мы, христиане, по слову евангельскому, будем ненавидимы всеми за имя Христово. Она знала это, она чувствовала это и поэтому готова была любыми средствами преградить своей дочери дорогу в храм. Потому что она прожила свой век в нашей стране и, может быть, не зная Христовых слов, догадывалась, что если идти за Богом, то надо, необходимо идти до конца.

А мы знаем, что нас ждёт?

Оптимисты скажут мне: “Помилуйте, батюшка, на пороге 21 век! Неужели возможно кровавое безумие прошлых лет! Не пугайте вы народ зря!” А я вновь спрошу вас: разве могли представить себе матери Святителя Тихона, Патриарха Всероссийского, Святителя Владимира, митрополита Киевского, митрополита Петра Полянского, митрополита Серафима Чичагова и всего неисчислимого сонма новомучеников и исповедников Российских, разве могли представить себе их отцы и матери, что детям их, воспитанным и взращенным в лоне Святой Православной Церкви, им, гражданам великой и мощной православной державы, придётся быть замученными, исколотыми штыками, живьём погребёнными в самом начале просвещенного и гуманного двадцатого века? Могли ли они в самом страшном ночном кошмаре представить себе, что всё это будет совершено только за то, что дети их – христиане?

А между тем и сто, и двести, и тысячу лет тому назад уже звучало с церковных амвонов это строгое предупреждение Спасителя нашего: “...И будете ненавидимы всеми за имя Мое!”(Лк.21.17).

И дело вовсе не в том, что нас непременно будут убивать за имя Христово. Может быть, мера крови, мера предательства, мера ненависти уже исчерпана. Может быть, Суд Божий над нашей многострадальной страной преложен на милость. Но борьба со злом, борьба с грехом, борьба с самими собой для нас непреложна и неотменима! И эта борьба ничуть не менее трагична, чем, положим, гражданская война.

Пусть же в этой борьбе со злом в самих себе нам поможет память о несокрушимой кротости, о мужественном смирении, “о духовной силе мучимых, о их высоком благородстве, о их непобедимой надежде, о их истерзанных и разбитых сердцах, оставшихся непреклонными и верными перед лицом самой смерти, даже в моменты крайней слабости...” (Митрополит Антоний Сурожский)

И если наша борьба с самими собой не прекратится, тогда, я верю, кровь новомучеников отзовётся и в новых поколениях христиан верой, надеждой и любовью. Аминь.

7 февраля 1999 г.