ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя мясопустная, о Страшном Суде.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

“Чаю воскресения мертвых, и жизни будущаго века”. Вот что все мы единодушно и “едиными усты” поём за каждой литургией. Вот что даёт нам силу жить, возможность надеяться. Как бы неправедно, непотребно ни проводили мы дни нашей жизни, какие бы тяжкие грехи ни обременяли нашу совесть, мы всё-таки живём, всё-таки продолжаем наши усилия. И происходит это потому, что мы – надеемся.

Если быть честным с самим собой, надо признать, что надеемся мы на две вещи. Во-первых, на то, что нам всё же удастся хоть чуть-чуть измениться, исправиться. Если не грех победить в себе, так по крайней мере градус его понизить. И мы верим, что эта работа души не будет не замечена Богом. А вторая наша надежда вот в чём: что бы там ни было – Бог простит. Простит, потому что Он – Любовь. А любовь, как говорит о ней апостол Павел, “долготерпит, милосердствует… все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит” (1Кор.13.7). Эти две наши надежды вполне могли бы нас окончательно успокоить в отношении нашей будущей жизни, если бы не это сегодняшнее евангельское чтение, если бы не эта притча об овнах и козлищах, которую рассказал нам сегодня не апостол, не пророк, не праведник, а Сам Господь наш Иисус Христос, Спаситель мира. И эти страшные слова, которые Он сегодня произнес: “…идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его” (Мф. 25.41), – к кому они обращены? К убийцам, насильникам, грабителям, к извергам рода человеческого? К тем, кто и Евангелие-то отроду в руках не держал, а в храм если и заходил, так для того только, чтобы что-нибудь украсть? Так вот, для них говорит всё это Господь или для нас, “зде предстоящих и молящихся”?

Ответ, мне кажется, очевиден. Конечно, слова эти обращены к нам, христианам, – как грозное предупреждение, как знак опасности:

Не спи, не спи, художник,

Не предавайся сну!

Ты вечности заложник

У времени в плену…

Бог предназначил нас Вечности. По замыслу Божию, мы не должны были умирать, и мы – не умрём. Но есть великая опасность прикипеть, приразиться времени, прижиться в его повседневной привычности, решив для себя, что кроме этой временной жизни нам ничего больше и не надо.

Отчего мы так держимся за этот мир и за всё, что принадлежит этому миру: за богатство, за славу, за здоровье? Отчего мы так жадны и немилосердны, отчего мы так замкнуты в собственных проблемах и интересах? Вот приходит человек, просит денег, пищи, участия, нашего времени, нашего сочувствия. Просит –и не получает. Почему? Потому что нам самим мало. Отдадим чужому – самим не хватит. Мы почему-то совершенно убеждены в том, что “самим не хватит”, хотя, я уверен, никто из нас никогда не отдавал ближнему всего до конца, всего до последней полушки. То есть в действительности мы не знаем, как это, когда отдаёшь всё. Правда ли, что при этом сам умираешь с голоду?

Привязанность к земле, привязанность к этому миру делают нас пленниками этого мира, пленниками времени, тогда как мы – предназначены Вечности, предназначены “Царству, уготованному от создания мира”. На самом деле Судия, отделяющий козлищ от овнов, ничего неожиданного не делает, Он только возвращает каждого по принадлежности, ибо “ибо где сокровище ваше, там и сердце ваше будет” (Лк.12.34).

Мучеников и исповедников Христовых предавали чудовищным пыткам для того только, чтобы они отказались от своей веры в Христа Воскресшего, чтобы они отказались от Неба во имя земли. Но палачи ничего не могли сделать с этими упрямцами: и слава мира сего, и процветание, и почести, и здоровье – всё было ничтожно рядом с их надеждой, с их верой, с их желанием быть со Христом. Попроси у них денег – отдадут последнее и не задумаются! Скажи им, что надо послужить ближнему, накормить и одеть его – с себя снимут, сами не доедят, но отдадут ему. Потому что своё имение, богатство, общественное положение, социальный статус не имеют для них никакой цены. И, по слову Господа, “таковых есть Царство Небесное”, им оно принадлежит.

Отними теперь у меня, такого, какой я есть, дом, одежду, деньги, друзей, здоровье, семью, общественное положение – с чем я останусь? Разве я не заплaчу об отнятом? Разве я не восскорблю об ушедших? Разве я обрадуюсь тому, что между мною и Богом теперь ничего и никого нет? “Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю... Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?” (Рим.7.19.24).

Из всего этого ясно, что для того, чтобы оказаться вместе с козлищами, совсем необязательно быть убийцей и насильником. Достаточно просто за долгую свою жизнь не научиться отказываться от того, к чему привык. Достаточно просто однажды предпочесть временное вечному. Однажды выбрать землю вместо Неба. Аминь.

5 марта 2000 г.