ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя 7 по Пасхе, святых отцов Первого Вселенского Собора.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

По определению Православного катехизиса, «Священство есть таинство, в котором через святительское рукоположение на правильно избранного нисходит Святой Дух и поставляет его совершать таинства и пасти стадо Христово». Последние слова этой формулы ясно указывают, что пастырь – не является «хозяином» стада, которое по преимуществу принадлежит Самому Богу, что пасёт он его не для себя, не для своей выгоды или удобства, а для того только, чтобы пасомые им чада Божии возрастали в преподанной им в церковных таинствах благодати и, по слову апостола Петра, «как послушные дети… по примеру призвавшего вас Святаго, и сами [были] святы во всех поступках» (1.Пет.1.14,15).

Таким образом, призывать к святости «словесных овец стада Христова», вести их по спасительному «узкому пути» (Мф.7.14) среди соблазнов и скорбей мира сего, лежащего «во зле» (1.Ин.5.19), может пастырь, который знает дорогу к вершинам духа. То есть, в полном смысле слова, «пасти стадо Христово» может только тот, кто, по точному выражению Святителя Сурожского Антония, «сам был у цели и вернулся живой».

Когда опыта восхождения на духовные вершины за долгую жизнь так и не нажил, когда слова, начертанные на обратной стороне иерейского креста, вручённого тебе под громогласные восклицания хора и народа Божия: «Аксиос – достоин», когда простые эти слова: «Образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою», когда слова эти судят тебя ещё до Страшного суда, – тогда поневоле задумаешься о том, кто же всё-таки пасёт стадо Христово, кто руководит народ Божий ко спасению? Вот тогда и вспомнишь тех, кого, воистину не погрешив против правды, можно назвать святыми отцами, – их, отцов Первого Вселенского Собора, чью память мы сегодня молитвенно совершаем.

Это ведь они в силу личной святости, в силу искренней любви ко всем «труждающимся и обремененным» (Мф.11.28) смогли перевести истины нашей веры, высокую правду Божественного Откровения с «языка ангельского» (1.Кор.13.1) на язык человеческий, это они смогли изречь те самые «глаголы неизреченные» (1.Кор.12.2), о которых пишет апостол Павел в своём послании в Коринф. Ибо Символ веры нашей, который мы поём за каждой литургией, открывает нам такую высоту, «неудобовосходимую человеческими помыслы», такую глубину, «неудобозримую и ангельскими очима», такие бездны знания о Боге, которые никто ни до них, ни после них на заведомо несовершенном человеческом языке не исповедовал и не формулировал.

Это тем более удивительно, что их идейных оппонентов к моменту открытия Собора было гораздо больше. Учение, которое исповедовали их противники, было проще и на первый взгляд даже как-то логичнее. Нам и представить себе невозможно, насколько трудно было епископам, многие из которых дотоле никогда и не видели друг друга, пойти против самоуверенного большинства и «едиными устами и единым сердцем» провозгласить истины о Боге, ставшие вечными истинами Церкви Христовой.

Они победили не потому, что оказались остроумнее своих оппонентов. Их противники проиграли не потому, что плохо подготовились к богословскому диспуту. Дело, как мне кажется, здесь вовсе не в человеческом разуме и не в человеческой логике. Дело в том, что «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак.4.6). И благодать эта совсем не обязательно волшебным образом превращает человека из простеца в умника. Благодать Божия, без которой мы, по слову Спасителя, не можем «творити ничесоже» (Ин.15.5), делает человека не здоровым, богатым и умным, а – святым, то есть, говоря современным языком, подобным радиоприёмнику, постоянно настроенному на одну-единственную волну: на Бога.

Когда это происходит, когда душа человека устремлена к одной лишь цели, к одному Свету, когда никакие соображения выгоды, удобства или самореализации не застят того самого, что «едино же есть на потребу» (Лк.10.42), когда, говоря коротко, человек не собой занят, а Богом, тогда только он и становится пастырем стада Христова. Тогда только он и может провозглашать Истину, не искажая её своим греховным произволом. Тогда действительно «овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его» (Ин.10.3,4).

Почти семнадцать веков по всей земле звучит в православных храмах голос пастырей стада Христова, которые во имя Своего Спасителя собрались однажды в городе Никее, чтобы провозгласить Символ нашей веры. И всякий раз, когда народ Божий, который во имя Своего Спасителя собирается, чтобы совершить великое Таинство Благодарения, звучит и будет звучать до конца времён этот Символ, этот памятник их вере, их надежде, их любви. Аминь.

4 июня 2006 г.