ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя 6 по Пасхе, о слепом.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Христос воскресе!

Поразительно легкомысленно подчас наше отношение к чуду. Нам всё кажется, что, совершая чудеса, наш Бог просто демонстрирует Свои безграничные возможности, таким образом доказывая, что Он – действительно всё может. При таком понимании чудо становится чуть ли не фокусом, приобретает какой-то оскорбительно бытовой оттенок оздоровительной процедуры: был слабым – стал сильным, был слепым – стал зрячим.

Будь это так на самом деле, Спасителю можно было бы ограничить Своё служение страждущему роду человеческому устройством сети медицинских учреждений, а Он вместо этого основал Церковь. Посылая, «как овец среди волков» (Мф.10.16), в жестокий и холодный мир своих учеников, Он мог бы поручить им всего лишь одно дело: «больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте» (Мф.10.8). А между тем Господь предваряет это поручение самым главным, самым существенным требованием: «ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное» (Мф.10.7). И у нас, живущих надеждой на такое вот «медицинское чудо», естественно возникает вопрос: при чём тут Царство, когда велено больных исцелять?

Не так давно одна из бывших центральных газет под рубрикой «Спаси и сохрани» опубликовала список святых – покровителей профессий и разных дел. В этом, без преувеличения чудовищном, списке обалдевший читатель найдёт святых покровителей «владельцев гаражей и ракушек», «барменов и тружеников ликёро-водочного сектора экономики» и даже «парикмахеров и визажистов». При этом каждое из таких утверждений сопровождается иконописным изображением соответствующего святого и фрагментом из его жития, якобы подтверждающим таковую «специализацию» указанного подвижника.

Понятно, что журналисты этого издания таким образом глумятся над нами, христианами. Но понятно также и то, что это мы сами, и никто иной, даём им такой повод. Потому что это не кто-то внешний, чуждый вере во Христа Распятого и Воскресшего, это мы сами, православные, подчас более всего интересуемся не тем, как стяжать Дух Святой, а тем, какому святому молиться, когда голова болит или когда зубная боль одолела. Это в наших молитвенных сборниках можно найти молитвословия «от нашествия тараканов» или «от нападения злых собак». Неужто Христос для того умер на Кресте и воскрес, чтобы молитвой, к Нему обращённой, тараканов морить? Неужто нам и в самом деле важнее бесконечно проживать «тихое и безмолвное житие», а не ждать всеми силами души своей того самого Царства, ради проповеди, ради возвещения которого Бог стал Человеком?

Как это ни покажется странным, апостолов Христовых две тысячи лет тому назад терзали те же проблемы, что и нас с вами, потому что вопрос, который они задают в сегодняшнем Евангелии Спасителю, всё той же природы, что и наши просьбы об истреблении гнусных насекомых: «Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым?» (Ин.9.2) В вопросе этом так и слышится и их, апостолов, утверждение и наше, современных христиан, «исповедание веры»: «Веруем, Господи, и исповедуем, что всё самое главное совершается и совершится здесь, в этом мире, на этой земле!»

Бог стал Человеком, а мы Ему – о тараканах! Мальчик родился слепым – драма, совершенно несоизмеримая ни с какой человеческой виной, ни с каким грехом, ибо что ж такое мог совершить только что родившийся младенец, чтобы Бог-Любовь мог покарать его вечной тьмой? И что же такое совершили его несчастные родители, что тот же Бог наказал их таким тяжким горем? И что тогда предстоит претерпеть мне, грешному? И что тогда станет достойным воздаянием матери, убившей во чреве своё чадо?

Нет, воистину не вмещается молодое вино в мехи ветхие! Ясно, что и апостолам пришлось долго и мучительно учиться правде Христовой, долго преодолевать в самих себе эту приверженность царству земному и вытеснять её в своей душе жаждой Царства Небесного!

Однако откуда в нас-то, современных христианах, взялось это ветхозаветное фарисейское законничество? Откуда в нас это неистребимое желание оградиться со всех сторон от скорбей мира сего, устроиться поуютнее на этом свете, имея на всякий случай, на всякую потребу – особое молитвенное воздыхание?

Подумать только: появилась молитва перед вкушением просфоры! Составители её и её потребители, видимо, ненароком забыли, что просфора – антидор, то есть забыли то, что даётся просфора православному вместо причастия, потребляется после Литургии, ещё до её отпуста, и, таким образом, молитвой перед её вкушением является вся литургия. Придёт кому-нибудь в голову уносить домой Тело Христово, преподанное ему в Таинстве Евхаристии? Боже, сохрани и помилуй! Дар – нельзя, а антидор, то, что вместо Дара, – можно?

Надо нам, наконец, научиться отделять главное в нашей вере от второстепенного, а то у нас этак скоро молитва пред вкушением просфоры заменит нам и саму Литургию, а за заботами о своём бренном теле мы забудем, что Бог наш призывает нас не к здоровой, а к Вечной жизни.

Надо нам, наконец, понять, что чудо – не просто демонстрация возможностей чудотворца. Чудо – это явление иной реальности, иной жизни, иного Царства. Чудо – не торжество этой жизни, а окно – в иную, Вечную жизнь. Чудо – это всегда указание нам, грешным, о том, зачем мы родились на этот свет. Чудо – это напоминание о том, какой ценой куплено наше с вами бессмертие. Именно бессмертие, а не бесскорбная и тихая жизнь здесь, на этой обезображенной грехом земле. Чудо, как сказал Господь, всегда «для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин.9.3). А дело Божие – спасать нас от вечной смерти. Именно потому и Господа нашего мы, православные, называем Спасителем. Аминь.

28 мая 2006 г.