ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя 3 по Пасхе, св. жен-мироносиц.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Христос воскресе!

«Истинно, истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет» (Ин.16.20). Оказалось, однако, что у них не было даже слёз. Оказалось, что вся прежняя пылкость, вся уверенность в том, что «если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» (Мф.25.33), развеялись как дым. Оказалось, что былая решимость: «пойдем и мы умрем с ним!» (Ин.11.16), – побеждена страхом. Только боязнь, только трепет, только ужас переполняли души суровых мужей и слабых женщин! Представим себе всё отчаяние этой пасхальной субботы – дня надежды и ликования для всех окружавших их людей и такого безнадёжно-горького для них, апостолов и мироносиц.

И вот им, пережившим крах надежд, пережившим собственное предательство, им, одержимым смертельным ужасом, надо было жить дальше. Тем, кто через пятьдесят дней станет непобедимой Церковью Христовой, нужно было пережить это время отчаяния, эту муку тоски, это безнадёжное состояние утраты всех своих упований. Воистину, они вместе со своим Господом сошли во ад! Они сошли во ад богооставленности, погрузились на дно отчаяния, потому что их Бог оставил Своих учеников, но – выжили и устояли, не уподобившись «сыну погибели» (Ин.17.12), не совершив последнего греха.

Надо было жить, собрав всё своё мужество. Надо было решиться теперь, после смерти Христовой, осмелиться и войти к прокуратору с просьбой, которая сделает явным для всех то, что прежде из страха тщательно скрывалось. Надо было с привычной старательностью исполнять свой привычный долг служения: омывать изъязвлённое и поруганное Тело, пеленать Его плащаницей, – выполнять всю эту скорбную работу погребения, забыв о страхах, забыв об отчаянии, пренебрегши яростной злобой тех, кто ещё вчера вопил : «Распни Его!»

Нам иногда кажется, что святым – легко! Им, облагодатствованным изобильными дарами Святого Духа, и боль не больна и смерть не страшна! Нам иногда кажется, что разбойник благоразумный как-то слишком уж просто заработал себе Царство Небесное: после такой чудовищно грешной жизни прохрипел всего три-четыре слова и – спасён! Но будем помнить, что в тот страшный миг на вершине Голгофы Царь Мира менее всего был похож на Всемогущего Властителя Вселенной, и нужно было воистину всеми силами души своей чаять спасения, ожидать Мессию, чтобы в израненном, оплёванном, умирающем Сыне Человеческом увидеть Бога и Господа. Увидеть и со всей верой, со всей последней надеждой попросить Его о милости. Попросить в тот момент, когда весь мир, насмехаясь говорил: «спаси Себя Самого; если Ты Сын Божий, сойди с креста» (Мф.27.40).

Бывают минуты, когда самый трусливый, самый нерешительный человек готов совершить подвиг. Бывают мгновения ярости, мгновения отчаянной решимости, «моменты истины», когда откуда ни возьмись приходят силы и мужество, и человек, по слову поэта, «коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт»! Так бывает, и люди справедливо называют такой поступок подвигом. Но редко кому удаётся не в порыве отчаяния, жалости или страха за близкого человека, не в мгновения безрассудной решимости, а в продолжение долгого времени, час за часом и день за днём, преодолевая страхи и слабости, пренебрегая собственным покоем и безопасностью, нести своё служение даже тогда, когда вся наличная очевидность свидетельствует о бессмысленности и бесполезности подвига, даже тогда, когда, как кажется, все надежды рухнули, когда Бог – во гробе и весь мир стал адом?

Таков был подвиг святых жен-мироносиц, Иосифа и Никодима. Не отчаиваться, когда все в отчаянии, не унывать, когда все остальные утратили надежду, делать своё дело, когда кажется, что всякое дело потеряло смысл, потому что Тот, Кто наполняет мир смыслом, – умер.

Легко молиться, когда радость переполняет душу, и сама собой поётся песнь благодарности. Легко взывать к Богу из глубин сердца, уязвлённого скорбью, но и размягчённого слезами. Но что же нужно сделать с самим собой, когда ни слёз, ни радости, ни надежды, ни упования уже не осталось? Где тогда взять силы для того, чтобы жить, для того, чтобы просто смотреть на белый свет, просто говорить, просто слушать то, что говорят другие, просто выполнять свои повседневные обязанности, не прислушиваясь особенно к звенящей пустоте внутри?

Вот тогда-то как раз и нужно помнить, что самый страшный грех – отчаяние. Тогда-то и стоит, может быть, привести себе на память скромное подвижничество тех, кого Церковь именует Женами-Мироносицами, которые, объятые трепетом и ужасом, несли крест свой, следуя за своим Богом во мрак и безнадёжность Голгофской могилы. Потому что нет и не может быть отчаяния там, где сияет Свет Воскресения! Потому что не знание, не уверенность в себе, а надежда делает нас христианами! Потому, наконец, что воистину воскресе Христос! Аминь.

19 мая 2002 г.