ХРАМ ВЛАДИМИРА СВЯЩЕННОМУЧЕНИКА

Неделя 15 по Пятидесятнице.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Абсолютное доверие Богу – удел святых. Совершенные в вере уже при жизни столь приближаются к Свету, что становятся недоступными соблазнам сомнения. Это про них говорит Христос: «Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня» (Ин.10.14). Христовы знают Христа и потому пребывают в бестрепетном покое своего благодатного знания. Пока же каждый из нас, ещё не достигших совершенства, покушается добраться до этой вершины веры, он поневоле постоянно уязвляется недоумениями и мысленными соблазнами. Подобно книжнику из сегодняшнего евангельского чтения, мы непрестанно спрашиваем Господа о толковании законов и правил, о значении каждого евангельского слова, о смысле богословских трактовок. Мы как покупатели, приценивающиеся к товару, всё прикидываем: нельзя ли подешевле, возможно ли как-то сбросить цену? Мы всё время забываем о том, что «подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал всё, что имел, и купил ее» (Мф.13.45,46). Нам, всегда страшащимся прогадать, и в голову не приходит, что торг здесь неуместен. Это какая-то ветхозаветная болезнь, которая понятна у такого носителя «дряхлого» сознания, каким, несомненно, является сегодняшний книжник, но плохо объяснима у нас, людей Завета Нового.

Евангельское повествование, которое мы только что читали, – по существу, ни о чем ином, как о бессмысленности спора. Оно о том, что в споре рождается не истина, как утверждает поговорка, а ненависть. Даже слова Христовы не убедили фарисеев, даже Его логика, оставившая их безответными, не смягчила окаменевшие сердца. И хоть «никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его» (Мф.22.46), однако же никто из них не изменил своего мнения о Сыне Человеческом. Господь им о любви к Богу и ближнему, а они всё о своём: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем» (Лк.23.2). У них – своя «правда», поэтому слова о любви к Богу для них – нелепость. Бога нужно бояться, Закон – исполнять. И не просто исполнять, а тщательно взвешивая и отмеряя усилия. Сказано: «шесть дней работай и делай [в них] всякие дела твои, а день седьмой – суббота» (Быт.20.9,10), – значит, и не помышляй в день покоя о помощи ближнему своему! И причём здесь, спрашивается, какая-то «любовь» к Богу и к этому ближнему?

Им бы, этим вопрошающим, услышать слова апостола Павла, которые он написал в Коринф, а Церковь нам всем сегодня напомнила: «Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем» (2. Кор.4.10)! Это апостол пишет о себе, о том, что он и ему подобные, то есть христиане, готовы разделить крестные страдания Иисусовы и только по этой причине надеются на Вечную Жизнь со своим Господом! Апостол знает то, чего не знали его бывшие единоверцы-фарисеи: «Любовь… не ищет своего» (1.Кор.13.5). Как это сопоставить с попыткой выделить, вычленить что-то главное в Законе, какую-то «наибольшую заповедь»? Как это сделать, когда скрупулёзное и точное исполнение заповедей заменяется в сердце человеческом решимостью не просто выполнять правила «от сих, до сих», но готовностью самую жизнь свою отдать за то, чтобы «жизнь Иисусова открылась в теле нашем»?

Закон никогда не ответит на вопрос, который задал Господь фарисеям. В рамках, очерченных заповедями, – неважно, какие они – «наибольшие» или «наименьшие», – невозможно ответить на вопрос: «если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?» (Мф.22.45). Ответ здесь возможен только в духе доверия и любви. Беда и фарисеев, и вопрошающего книжника в том и заключалась, что им была неведома любовь. Не знали они, что Бога можно любить, а не только трепетать перед Ним от ужаса, не только бояться лютым страхом. Поэтому и не могли вместить их законнические сердца того, что открылось даром благодати сердцам христианским: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» (1.Ин.4.8).

Идол требует жертв. Бог Сам приносит Себя в Жертву за тех, кого Он любит, за беспутных и лукавых чад Своих. Когда чада эти ещё не возросли до уровня такой Жертвы, они пытаются ответить на неё как бы малой кровью. Они всё высчитывают, всё выгадывают во всём – от соблюдения заповедей до состава постных трапез: «А макароны постная еда? В них же яичный порошок есть!..» «Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое» (1.Кор.13.11), – пишет апостол Павел о себе самом и о бывших своих единоверцах. Он знает, что младенцев пестуют, жалеют и кормят молоком, а не твёрдой пищей (Евр.5.12). Поэтому и называет он Закон «детоводителем ко Христу» (Гал.3.24).

Но наступает время, когда человек должен, наконец, осознать свою зрелость. Наступает время отвечать жертвой на Жертву. Приходит срок и Бог требует от нас вместо тщательного «оцеживания комара» (Мф.23.24) исполнить то, чего так боится искушающий Его законник: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим» (Мф.22.37). Возлюби, человек, не свою правду, не свой покой, не свои радости. Возлюби, человек, Бога. Возлюби и доверься Ему. Ты многое потеряешь из-за этой любви. Покой и безмятежность – точно! Но зато и обретёшь Царство. Аминь.

12 сентября 2004 г.